ВЯЧЕСЛАВ ВАРЛАМОВ
Ну, здравствуй, Земля!
Фантастический роман
Глава 2
ПУТЬ В НЕИЗВЕДАННОЕ
2
К восьми вечера субботы в кают-компанию пришли все, кроме находящегося на вахте Лю Бэй Юна. Приглушенно звучала нежная музыка, на центральном экране демонстрировался телефильм о животном мире Африки. О чем-то тихо беседовали Джон Лингс и Танако Сорано, Курт Майер играл в шахматы с Герардом Ринкерсом. Николь Лепарье увлеченно рассказывала Ивану Березину о фонтанах Парижа, демонстрируя их изображения на планшете:
– Это фонтан Мольера. Вот видите, бронзовый Мольер сидит в кресле. Так было в жизни: во время спектакля, в котором он играл одну из ролей, ему стало плохо прямо на сцене. Скончался он в своем доме, напротив, на него он и смотрит, сидя в кресле. С одной стороны беломраморного постамента памятника стоит женская фигура – Серьезная Комедия, с другой стороны расположена иная женская фигура – Легкая Комедия, – увлеченно рассказывала Николь. Потом она показывала фонтаны Сен-Сюльпис, Обсерватории, Невинных, Стравинского. – Но больше всего я любила фонтан Сен-Мишель. У него мы чаще других встречались с Андрэ.
– Это ваш муж?
– Нет. Это отец моей дочери. Ей уже двадцать лет. Увижусь ли я со своей дочуркой вновь? – тихо и, казалось, сама себе проговорила Николь и замолчала. Потом она, очнувшись от нахлынувших на нее грустных воспоминаний, спросила:
– А вы расскажете мне о знаменитых фонтанах Петербурга? Я много слышала о них.
– Конечно. В пригороде Петербурга Петергофе есть очень много красивых фонтанов, и я непременно расскажу вам о них.
– Впрочем, нет, не мне, – сама себе возразила Николь. – Вы расскажете о фонтанах Петергофа всем. Это же так интересно!
Николь и Иван в задумчивости умолкли. Каждый думал о своем, о чем-то вспоминал. В кают-компании тихо звучала нежная мелодия Глюка.
– Мне не пришлось побывать в Петербурге, да и в России я была только по работе, а России-то так и не увидела. Но зато я была в Беларуси. До чего же хорошо было там и тогда! В живописных белорусских местах я посетила усадьбу князей Огинских. – После этих слов Николь решительно встала и подошла к электронному фортепьяно.
Джон и Сорано прервали свою беседу, а Курт и Герард отложили шахматную партию. Звук в кают-компании отключили, большой экран на стене погас. Николь положила пальцы рук на клавиши инструмента. И полилась музыка. Да какая! Зазвучал знаменитый полонез Огинского «Прощание с Родиной».
Нет, никак не передать словами мелодию. А как хочется! Ведь в ней столько душевного, нежного, чарующего! Не зря же Платон говорил: «Музыка – воплощение всего прекрасного и всего возвышенного». Вот и сейчас звуки полонеза чувственно воплощали астронавтам прощание с Родиной, прощание с Землей:
Песня летит, как птица вдаль,
Ведь где-то там, в тиши лесной,
Стоит у речки синей дом родной,
Где ждет меня любимая и верная.
Где тихий мой причал,
И вечером в саду из дома
Слышатся лишь звуки полонеза…*
Ласковая музыка будила воспоминания, обостряла чувства:
Там, на холме — высокий храм,
К нему я в детстве бегал сам,
Любил смотреть в глаза святым на образах,
И ангелы, летая, улыбались в белоснежных
куполах,
И слышались под сводами чарующие звуки
Благовеста…
Душа рвалась наружу, страдала, терзалась от своей невысказанности. Не только у Сорано, но даже у Ивана и Герарда глаза увлажнились.
Тема мелодии сменилась, теперь она стала тверже, решительнее и напоминала о гражданственности и любви к своему Отечеству. Нельзя предать забвению свою Родину, где ты родился и вырос. Ты пройдешь через боль и страдания, преодолеешь все трудности и невзгоды. Но ты вновь вернешься сюда. Обязательно вернешься!
Боже, храни мой край от бед и невзгод храни.
Не дай позабыть мне, не дай:
Куда мы идем и откуда шли,
И от сохи и от земли,
И от лугов и от реки,
И от лесов и от дубрав,
И от цветущих спелых трав
К своим корням вернуться должны,
К спасению души обязаны вернуться…
И вот в музыке вновь грусть начальной мелодии:
Песня летит, как птица вдаль,
Ведь где-то там, в тиши лесной,
Стоит у речки синей, дом родной…
Николь кончила играть, кончила тихо и нежно. В кают-компании воцарилась тишина. Все сидели не только молча, но, казалось, не могли и пошевелиться. У Сорано слезы обильно катились по щекам, и она их не вытирала. Даже у Джона глаза повлажнели от слез. Астронавты «Одиссея» прощались с Родиной. Но у каждого была надежда, что они прощались с Землей не навсегда.
* Здесь и далее песня «Полонез Огинского». Музыка М.Огинского. Слова В.Шарапова
