ВЯЧЕСЛАВ ВАРЛАМОВ
Ну, здравствуй, Земля!
Фантастический роман
Глава 2
ПУТЬ В НЕИЗВЕДАННОЕ
5
То, что произошло в душе Танако Сорано, нельзя назвать чувством благодарности Джону Лингсу за спасенную ей жизнь. Случилось иное – она отчетливо увидела в нем силу, мужество и… зрелость. Зрелость жизни!
Воспоминания окунули ее в юношеские годы: первые увлечения, наивные мечты, сладкие поцелуи молоденького Макото и его страстное желание физической близости с ней. Но не рассудком, а какой-то девичьей интуицией она увидела в его порыве не человеческую любовь и нежность, а животную похоть. «Твое имя «Макото» означает «настоящий мужчина», но ты не такой. Настоящие мужчины в моем представлении совсем другие», – вспомнила она свои слова, сказанные тогда юноше.
И вот только спустя несколько лет Сорано увидела, встретила, осознала настоящего мужчину. Она и не думала о возможной близости отношений с Джоном, а желала только быть ему благодарной, и не словами, а душой.
Джон Лингс подошел к своей защитной камере. Сегодня уже второй раз подошел. И вчера подходил. Зачем? Ведь роботы вновь перенастроили ее под своего хозяина, Джона, несмотря на то, что ему этого так не хотелось. Он дотронулся до камеры, а потом погладил ее прохладную поверхность. Ведь там внутри совсем недавно была Сорано, живая, настоящая и… прекрасная. Ему казалось, что и сейчас еще в камере обитает ее аромат, ее аура, ее чарующая сущность.
Что случилось? Вчера Джон подходил к своей камере робко, нерешительно, будто скрываясь от самого себя. Сегодня же для него все прояснилось. Он не мальчишка, не молоденький влюбленный Ромео, пробирающийся тайком к своей Джульетте! Нет. Ему нравится Танако Сорано. Нравится все больше и больше. Он почувствовал это еще тогда, когда приятно беседовал с ней в кают-компании после успешного старта «Одиссея» к планете Гиацинт. Тогда в исполнении Николь Лепарье трогательно звучала мелодия Огинского «Прощание с Родиной», а по щекам Сорано обильно текли слезы. Те слезы уже тогда нежно тронули мужественное сердце Джона. Тогда, а теперь?
…Теперь он уже не будет скрывать своих чувств к Танако ни от себя, ни от нее, ни от кого бы то ни было. Он хотел ее видеть, говорить и общаться с ней.
Приход Джона для Сорано был и неожиданным, и… желанным. Она не ждала его, но почему-то чувствовала, что он придет.
– Привет, Сорано! Я никогда не был в Японии. Ты познакомишь меня с твоей замечательной страной? – с порога заявил Джон.
– Я с удовольствием сделаю это, Лингс-сан, – по-японски приветствуя вошедшего, ответила Танако.
– Нет, зови меня Джон. Просто – Джон. Ты согласна? – спросил и выжидающе стал смотреть на нее Лингс.
– Да, согласна, – не сразу ответила Сорано. Она тихо произнесла эти два слова, но сколько искренности и нежности было в ее словах!
Минутную скованность их общения прервал Джон:
– Мое желание ближе познакомиться с Японией – это не предлог для общения с тобой, Сорано. Скажу честно: и того и другого я очень хочу. Так с чего мы начнем?
– Я расскажу тебе и о Токийской Башне, и о Золотом павильоне, и о буддийском храме Киемидзу-дера. Но вначале я хочу в память о моем спасении подарить тебе японское нэцкэ. Пусть оно будет для тебя добрым талисманом. На нем изображен Урасима Таро, а выполнено это нэцкэ из черепахового панциря.
– Кто такой Урасима Таро? Расскажи мне о нем, – попросил Джон. Сорано стала рассказывать:
Легенда об Урасима Таро
В давние времена жил рыбак по имени Урасима Таро. Каждый день уплывал он утром в море ловить рыбу, а вечером возвращался домой.
И вот как-то вечером идет он вдоль берега и видит: собрались возле самой воды дети, которые поймали черепаху и начали ее мучить. Жалко стало Урасима черепаху.
– Не мучайте ее, – обратился он к детям.
Но те только смеются:
– Наша черепаха – что хотим, то с ней и делаем.
– Отдайте ее мне, я за нее заплачу, – попросил Урасима.
Дал он ребятам несколько мелких монет, а взамен получил черепаху. Поглаживает Урасима ее по панцирю и говорит:
– Эх ты, бедняга! Досталось тебе? Ну, плыви, да смотри, больше не попадайся ребятам в руки, – с этими словами отпустил он черепаху в море, а сам отправился домой.
На другой день, как всегда, отправился Урасима в море рыбу ловить. Вдруг слышит, кто-то окликает его:
– Урасима-сан! Урасима-сан!
Испугался он и думает: «Кто бы это мог быть?» Но тут совсем рядом появилась черепаха.
– Ты вчера спас мне жизнь. В знак глубокой признательности прошу тебя пожаловать во дворец бога морей Дракона.
– Спасибо за приглашение, только как я туда попаду?
И вот на глазах у рыбака панцирь черепахи вдруг стал расти и сделался большим. Забрался Урасима на спину черепахе, и пустились они в путь по бурным волнам океана, к дворцу Дракона.
– Эй, привратники! – громко крикнула черепаха. – Доложите, что прибыл к нам гость из Японии, великодушный рыбак Урасима Таро.
Вышли навстречу Урасима придворные сановники и повели его во внутренние покои хозяйки дворца, прекрасной дочери морского Дракона, Отохимэ. Усадила она Урасима на почетное место и повела такую речь:
– Благодарим тебя, славный Урасима, что соизволил пожаловать к нам. Ты оказал большую услугу нашему царству – спас жизнь черепахе. Располагайся в этом дворце, как дома.
– Спасибо за приглашение! – сказал он. – Никогда еще я не был в таком дивном дворце.
Но настоящим чудом был дворцовый сад, который по-казала ему Отохимэ. На восточной стороне его, как весной, распускались нежные цветы, из густой изумрудной листвы неслась соловьиная трель. На южной стороне царило лето: буйно росли травы, стрекотали цикады и кузнечики. На западной стороне сада тихо шелестели багряные листья клена и пышно цвели хризантемы — там стояла золотая осень. А на северной стороне сада была зима: деревья утопали в снегу, звонким прозрачным льдом были скованы реки и ручьи.
С восторгом смотрел на все Урасима Таро, забыв обо всем на свете, но скоро спохватился, что оставил дома мать и отца, собрался в дорогу и пришел проститься с Отохимэ.
– Не один день провел я под твоим гостеприимным кровом. Хорошо здесь было, но надо мне идти. Прощай!
– Не покидай нас, погости еще немного! – стала упрашивать его дочь Дракона. Но Урасима был непреклонен.
– Что ж, так и быть, не стану тебя удерживать, – согласилась Отохимэ. – Только так я тебя не отпущу. Вот, возьми на прощанье! – С этими словами поднесла она Урасима красивую шкатулку.
Стал было отказываться Урасима, да куда там – хозяйка дворца и слушать не хотела. Взял он шкатулку, а Отохимэ ему и говорит:
– Смотри, что бы с тобой ни случилось, никогда не открывай ее, не то быть беде!
Простился Урасима с красавицей Отохимэ и отправился домой. Доставила его черепаха на берег моря и уплыла.
Осмотрелся Урасима. Все осталось по-прежнему, но только людей знакомых почему-то не было! В смутной тревоге поспешил он домой. Но и там его встретили незнакомые люди.
– Я, Урасима Таро и жил в этом доме, – обратился он к людям. – Скажите, куда переехали мои родные?
– Здесь действительно жил когда-то рыбак Урасима, только было это лет триста тому назад.
Смутился Урасима, не поверил им:
– Какие там триста лет! Всего два-три дня назад я жил здесь с отцом и матерью.
– У нас есть преданье, что жил здесь когда-то молодой рыбак Урасима, – отвечают ему жители деревни. – Отправился он однажды в море рыбу ловить и не вернулся домой. Ждали его отец с матерью, да так и не дождались – померли.
Побрел Урасима опять на берег моря. Не было у него теперь ни дома, ни родных. Тяжело и мрачно стало у него на душе. И тут вдруг вспомнил он о шкатулке: почему дочь морского Дракона наказывала никогда не открывать ее?
Развязал Урасима шнуры шкатулки и только было хотел заглянуть внутрь, как взвилось оттуда фиолетовое облачко дыма. Коснулось оно лица Урасима, и в тот же миг цветущий юноша превратился в дряхлого, покрытого морщинами старца. Мгновенно поседели его волосы, согнулась спина, задрожали ноги, в одно мгновение пронеслась над ним вереница лет, пронеслась его жизнь, и в его груди замерло дыхание.
Сорано закончила рассказ. Джон молча рассматривал нэцкэ, которое изображало Урасима Таро, восседающего на черепахе. Какое-то время Танако и Лингс сидели молча.
– Я благодарю тебя за великолепный подарок, Сорано. Это нэцкэ всегда будет со мной, а значит и удача будет всегда при мне. Я в это верю, – тихо и, казалось бы, с не свойственной его характеру нежностью проговорил Джон. Потом он, будто бы опомнившись от нахлынувших на него чувств, вновь заговорил в своей манере – уверенно, решительно и твердо:
– И как это Урасима за три дня через триста лет перескочить умудрился? Ведь по теории относительности Эйнштейна верхом на черепахе этого уж точно не сделаешь, – с юмором произнес Джон. Сорано же, не отреагировав на его веселость, в задумчивости спросила:
– А ты не находишь, что в легенде скрыта какая-то тайна, не все сказано? Ну, почему Урасима погибает, едва открыв шкатулку? Почему такой жестокой оказалась дочь Дракона? Ведь Урасима сделал добро, а она погубила его. За что? Может быть, красавица Отохимэ полюбила молодого Таро, а тот не захотел остаться с ней? Или же за его излишнюю любознательность?
Теперь уже задумался Джон. После затянувшейся паузы он осторожно предположил:
– Человеку, наверно, дозволено наслаждаться жизнью, но он не вправе проникать в ее тайны. А мы вот проникаем, «открываем шкатулку Отохимэ». Может быть, Дракон захочет и нашей гибели? – Лингс секунды размышлял, а потом решительно подытожил свои мысли. – Ну, нет! Мы победим Дракона!
Как же хорошо быть рядом с Сорано. Джону стало ясно: она не просто нравится ему, он полюбил ее. И скоро он признается ей в своей любви. Но не теперь. А теперь он встал и решительно направился к выходу. Прощаясь, Джон сказал:
– Дорогая Сорано, – Лингс впервые сказал ей «дорогая», ибо знал, что это именно так. – Хочу быть с тобой бесконечно долго, но сейчас я должен заступать на вахту. Ты хочешь, чтобы я приходил к тебе еще?
– Да, очень хочу, – этими словами и нежной улыбкой проводила его Сорано.
